Алеся Троицкая - Обреченная [СИ]
– Нет, это исключено! – Я покачала головой. – Вики никогда бы меня не предала.
– Ты так в ней уверена, хотя знакомы вы всего пару лет.
– Это не мешает мне ей доверять. Можно знать человека десятилетиями и быть обманутым.
– Эта так, но…
– Никаких 'но'. – Я не дала Максиму закончить фразу. – Я ей доверяю, и точка!
– Девушки, вы такие странные, – он пожал плечами, но больше спорить не стал.
Мы подошли к дому Виктории.
Ее дом был самым большим в этой части улицы и наполовину утопал в лесополосе, что придавало ему своеобразное очарование. Я заметила, что все окна в доме, выходящие на улицу, плотно зашторены. Странно, ведь день был в самом разгаре.
– Мира, стой здесь, я сам к ней зайду.
– Нет, Макс, спасибо за твое благородство. Но я тоже иду.
– Хорошо, только держись рядом.
– Ты так говоришь, как будто мы находимся в месте, полном опасностей, и в любую секунду на нас могут напасть.
– Тебе удалось убедить меня в своем бреде. Поэтому осмотрительность не помешает.
Осторожно ступив на крыльцо, я приложила ухо к двери и прислушалась. Внутри было очень тихо. Но Виктория могла находиться на втором этаже, поэтому тишина ни о чем мне не говорила. Максим пару раз нажал на звонок. Внутри отчетливо разлилась мелодичная трель, но после по-прежнему было тихо. Никто не спешил открывать нам дверь.
– Макс, погоди, у меня есть ключ. Я на всякий случай захватила его с собой. – Я вытащила из кармана своей толстовки небольшой одинокий ключик с брелоком в виде зайчика.
– Отлично. Открывай, – он посторонился.
Вставив ключ в замочную скважину, я стала неистово его поворачивать. Но мои попытки не увенчались успехом.
– Не понимаю… – изумилась я.
– Что? – насторожился парень.
– Ключ не подходит. Дверь не поддаётся.
– Как такое может быть? Ты точно не перепутала ключи? – отодвинув меня, Макс сам стал пробовать открыть входную дверь.
– Ты сомневаешься во мне, как я сомневалась в словах Розы Львовны?
– Нет. Но этот ключ явно сюда не подходит.
– Знаешь, я думаю, мы могли бы залезть в одно из окон со стороны леса. – Я указала пальцем в ту сторону.
– Мира, а это не противозаконно?
– Нет. Это как залезть к себе домой, не переживай.
– Я смотрю, ты девушка решительная. И если что-то вбила в свою прелестную головку, от этого сложно избавиться.
– Что есть – того не отнять.
– Ладно, показывай свою лазейку, – сдался парень.
По асфальтированной дорожке мы обошли дом. С обратной стороны окна тоже оказались зашторенными.
– Зачем с этой стороны занавешиваться? – недоумевал Макс. – Ведь тут кругом лес. Неужели Виктория боится, что белки-извращенки будут за ней подглядывать?
– Очень надеюсь, что она боится только белок. Макс, подсади меня, я попробую открыть окно. Мне кажется, оно не закрыто на щеколду. По крайней мере, раньше оно всегда открывалось.
Подойдя к стене, парень подставил колено и положил на него руки ладонями вверх.
– Куда ведет это окно?
– В ванную комнату.
– Хорошо, будет где помыть руки.
Я ловко и аккуратно допрыгнула до окна и резко его толкнула. Как я и ожидала, оно легко поддалось и, позвякивая стеклами, отворилось. Подхваченная порывом ветра шторка выпорхнула из окна и налипла мне на лицо, отчего я чуть не потеряла равновесие и не упала. Благо, Макс успел меня поддержать.
Вцепившись в подоконник, я тяжело через него перевалилась и уже через секунду стояла посреди просторной ванной комнаты.
– Мира, говоришь, это просто? – отряхивая руки, поддел меня парень.
– Как дважды два. Подожди, я принесу тебе стул.
– Не нужно.
Максим подпрыгнул, ухватился за край открытого проема, без труда подтянулся на руках, помогая себе ногами, и через несколько секунд уже стоял возле меня.
– Нечего себе! Ты как Джеки Чан, только немного посимпатичнее.
– Спасибо, приятно слышать, – весело улыбнулся парень. – Показывай дорогу.
Мы осмотрелись в гостиной. Ничего необычного я не наблюдала. Все было на своих местах. Я подумала, что лучше предупредить девушку о своем визите, если, конечно, она дома, и позвала ее. Но ответом мне была тишина.
– Максим, подожди здесь, я поднимусь в ее комнату. Бывает, что она засыпает в наушниках, слушая классику. Тогда ее пушкой не разбудишь.
– Хорошо, только если что – громко кричи.
Я вопросительно посмотрела на него. От этого он смутился.
– Я имел в виду, если что-то тебя напугает.
– Я так и поняла, – ответила я, любуясь его застенчивостью. В те редкие минуты, когда Макс смущался, из крутого парня он превращался в милого притягательного медвежонка, которого тут же хотелось обнять.
Поборов в себе этот порыв, я быстро поднялась на верхний этаж.
Дверь в комнату Вики была распахнута, и в комнате никого не было. Зайдя внутрь, я огляделась: здесь было безупречно чисто, как и во всем доме, и пусто. Я всегда удивлялась, как Вики может постоянно поддерживать такую чистоту. Вот в моей комнате творился вечный творческий беспорядок.
Еще меня удивляло в комнате Виктории то, что она была безликой. Кроме дисков с классическими произведениями и плеера, здесь не было ничего примечательного. Никаких плакатов, девичьих украшалок или простых фотографий с семьей. Было ощущение, что я нахожусь в гостинице.
Я уже хотела уходить, но тут мои глаза сфокусировались на листке бумаги, лежавшем на кровати.
Я сразу поняла, что это записка от Вики. Когда в редкие минуты мы не заставали друг друга дома, то оставляли подобные записочки. Взяв лист, я стала вчитываться в небрежный почерк подруги.
'Мирочка, не переживай, со мной все в порядке. Болезнь я симулировала.
В данный момент я встречаюсь с очень интересным молодым человеком. Телефон у меня украли, поэтому, скорее всего, ты не сможешь до меня дозвониться.
Все объяснения и подробности вечером. Жду тебя на пижамной вечеринке. Только для избранных.
Люблю, целую.
Твоя вечная подруга Виктория'
Я не знала, то ли рассмеяться, то ли заплакать. Напряжение сегодняшнего дня наконец-то меня покинуло. 'Виктория, я тебя когда-нибудь прибью, честное слово! Ты меня в могилу сведешь!'
– Макс! – позвала я. И услышала, как парень быстро поднялся и просто кубарем ввалился в комнату.
– Что? Где?
Я протянула ему листок, а он непонимающе на меня уставился, как будто во лбу у меня вырос рог.
– Читай. И не смотри на меня так, а то дыру протрешь.
Он опустил глаза и пробежал взглядом по корявым строчкам. А после опять посмотрел на меня.
– Ну, это многое объясняет, – и, не удержавшись, начал задорно смеяться. Было ясно, что ему тоже стало легче оттого, что все наши страхи не оправдались. Ну, практически все. Но сейчас это не имело значения: мы хохотали от души, как ненормальные. У меня даже выступили слезы от смеха. Но беспокойство на задворках сознания меня не отпускало.
Глава 4
Позже Макс проводил меня до дома. От моего приглашения зайти к нам он отказался, и даже мои уговоры о том, что в доме должна быть Лида, на него не подействовали.
– На нет и суда нет, – кинула я ему на прощание, провожая парня взглядом.
Заперев за собой двери и скинув с ног кеды, не расшнуровывая их, я поднялась на второй этаж в свою комнату, закинула сумку с учебниками в угол и устало рухнула на кровать. Мозг у меня готов был взорваться. После долгого перерыва и бесконечно скучных дней, всего случившегося за сегодня было непомерно много.
Я долго складывала мозаику из событий, пытаясь мало-мальски со всем разобраться. Но постоянно натыкалась на тупики.
Моя мигрень начала усиливаться. Это означало, что приступ на подходе и мне нужно срочно принять таблетки с почти не выговариваемым названием. Вскочив с кровати, я заглянула в тумбочку, достала оттуда маленький пузырек и вытряхнула на ладонь пару капсул. Проглотила, не запивая водой. После очередного лечения я уже год как забыла о бредовых видениях и галлюцинациях. Я думала, что полностью от них избавилась, но сегодняшний день доказал обратное.
Картина окровавленного беловолосого мужчины с сотней трупов вокруг не давала мне покоя. Я не могла представить, что кто-то может быть настолько жестоким, чтобы отнять столько жизней. Это было самое яркое и красочное видение за всю мою жизнь. В носу до сих пор чувствовался запах крови и смерти. Лет десять назад после увиденного меня бы пришлось успокаивать пару дней, но на данный момент все это не имело для меня никакого значения, так как на самом деле в свой бред я больше не верила. 'Если выдавать за правду все, что творится в голове, можно сойти с ума и оказаться запертой в учреждении с желтыми стенами', – внушали мне разные врачи, терапевты и психологи с учеными степенями, список которых был длиннее, чем вся моя жизнь. И правда: через какое-то время они смогли крепко укоренить во мне свои убеждения.
Осторожно приняв сидячее положение, я стянула узкие джинсы и полосатую толстовку. Оставшись лишь в трусиках и топе, я побрела в ванну. Горячий душ – вот что мне нужно было, чтобы прояснить мысли и притупить ноющую боль в висках до тех пор, пока не подействует лекарство. Медальон я оставила на шее – глупое чувство собственности было в разы сильнее здравого смысла. Не знаю, почему, но даже в ванной мне не хотелось с ним расставаться. Он как батарейка подпитывал меня и не давал свалиться от усталости.
